Украинка шокировала рассказом о том, как российские военные убили ее мужа и насиловали ее, пока маленький сын прятался
Женщина согласилась рассказать свою историю изданию The Times, чтобы развеять слухи о том, что сообщения об изнасилованиях со стороны российских солдат слишком шокируют, чтобы быть правдой.
Наталья говорит приглушенным голосом, боясь, что Алексей, ее маленький сын, проснется и узнает страшную правду. О том, почему им пришлось бежать из дома у соснового леса, который построил для них отец. О том, что сделали с ней люди с оружием, пока мальчик сидел и рыдал в темной котельной. О том, кто безжизненно лежал у них во дворе, когда они в последний раз уходили из дома.
«Он многого не понимает», — объясняет она по телефону из города, куда мать и сын бежали три недели назад из своего села под Киевом. «Здесь на детской площадке он подходит к людям и говорит, что нам пришлось покинуть наш дом, потому что была война и в доме были бандиты, а папа остался. Он не знает, что его отец мертв».
Наталья — это не ее настоящее имя, и ее сына зовут не Алексей, это имена, которые она выбрала, чтобы рассказать историю о том, как их жизнь была уничтожена русскими солдатами, которые вторглись в их дом, разграбили его, застрелили ее мужа, а саму Наталью неоднократно насиловали.
На прошлой неделе генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова объявила о начале первого официального расследования предполагаемого изнасилования женщины российскими солдатами после того, как они застрелили ее мужа. Женщиной, имя которой осталось неизвестным, была Наталья. Она согласилась впервые рассказать свою историю The Times, чтобы развеять слухи о том, что сообщения об изнасилованиях со стороны российских солдат слишком шокируют, чтобы быть правдой.
Украинские солдаты идут вдоль линии фронта. Бровары были одним из первых полей сражений российских войск, стремившихся штурмовать Киев. (Фото: AP/Scanpix)
33-летняя Наталья и ее 35-летний муж Андрей жили в небольшой деревушке недалеко от села Шевченково Броварского района под Киевом, где пара решила построить свой первый совместный дом рядом с густым сосновым лесом. «Мы планировали ребенка и мечтали о нашем первом доме», — вспоминает она в длинном телефонном разговоре из Тернополя, города, где они сейчас спасаются. «Мы хотели жить ближе к природе, поэтому не жили в городе. Мой муж вложил все свое сердце и душу в строительство дома, и все было сделано из натурального дерева и камня. Мы даже ходили в лес собирать мусор, оставленный другими людьми».
Бровары были одним из первых полей сражений русских войск, стремившихся к штурму Киеав. 8 марта, узнав, что в село вошли русские, супруги повесили на ворота белую простыню, «чтобы показать, что здесь только семья и никто не хочет зла». На следующее утро они услышали одиночный выстрел возле дома и звук выламываемых ворот. Выйдя из дома с поднятыми руками, они увидели группу солдат, один из которых все еще держал винтовку, направленную на их мертвую собаку, лежащую во дворе. «Они сказали, что не знали, что здесь есть люди, что не хотят ничего плохого», — рассказала Наталья. «Все обычные сказки, «мы думали, что идем на учения, мы не знали, что нас отправят на войну».
Позже солдаты отправились искать бензин для квадроцикла, который они украли у соседей. Командир искоса посмотрел на Наталью, представившись Михаилом Романовым, сказав, что если бы не война, у них обязательно бы был роман. «Был еще один парень по имени Виталий, который просил прощения за собаку. Он сказал, что они с женой занимались собаководством», — рассказала Наталья. «Михаил в тот момент казался немного пьяным. Я попросила их уйти, потому что мой сын испугался, ему всего четыре года. Я сказал им: «Вы можете уйти, вы проверили дом и теперь просто пугаете его».
Командир разозлился, увидев в машине Андрея камуфляжную куртку, и открыл по ней огонь, а затем пригрозил взорвать машину Натальи гранатой. Она умоляла этого не делать, но он выхватил ключи, завел двигатель и врезался в ствол упавшего дерева, прежде чем убраться прочь. После наступления темноты они услышали шум у ворот и Андрей вышел проверить, что происходит, оставив дверь открытой. «Я слышала одиночный выстрел, звуки открывающихся ворот, а затем звук шагов в доме», — рассказала Наталья. Это был Романов, который вернулся с другим мужчиной лет двадцати, в черной форме: «Я закричала, где мой муж, потом выглянула и увидела его на земле у ворот. Этот парень помоложе приставил пистолет к моей голове и сказал: «Я застрелил твоего мужа, потому что он нацист».
Наталья попросила сына остаться в котельной, где они укрывались от обстрела. «Он сказал: «Тебе лучше заткнуться, или я возьму твоего ребенка и покажу ему мозги его матери, разбросанные по всему дому», — вспомнила она, и замолчала. «Он сказал мне раздеться. Потом они оба изнасиловали меня один за другим. Им было все равно, что мой сын плачет в котельной. Они сказали мне заткнуть его и вернуться. Все время они держали пистолет у моей головы и издевались надо мной, говоря: «Как ты думаешь, она пососет его? Убить ее или оставить в живых?»
Через некоторое время мужчины ушли, и она пошла к своему сыну, который застыл от страха и отказывался двигаться. Примерно через 20 минут они вернулись и снова изнасиловали ее. «Когда они вернулись в третий раз, они были настолько пьяны, что едва стояли на ногах, — рассказала Наталья. - В конце концов они оба заснули в креслах. Я прокралась в котельную и сказал сыну, что нам нужно бежать очень быстро, иначе нас застрелят». На этот раз он молча последовал во двор.
Наталья продолжила: «Пока я открывала ворота, мой сын стоял рядом с телом отца, но было темно, и он не понял, что это его отец. Он сказал: «Нас застрелят так же, как этого человека здесь?»
Даже после их бегства через поля к соседнему дому, а затем в Бровары на следующий день и далее в западную Львовскую область, Наталья не смогла сообщить сыну о том, что его отец убит. В Броварах она остановилась у свекрови, которая отправила ее в город под Тернополем, куда уже эвакуировали сестру мужа с детьми. Именно она призвала Наталью сообщить об изнасиловании и убийстве мужа в полицию. «Я могла бы промолчать, но когда мы приехали в полицию, сестра моего мужа заставила меня говорить, и пути назад не было», — сказала она. «Я понимаю, что многие люди, которые пострадали, будут молчать, потому что боятся. Многие люди не верят, что такие ужасные вещи случаются».
Наталья узнала Романова по профилям в социальных сетях, а позже узнала, что его обвиняют в многочисленных нападениях. Она не знает личности второго насильника, но знает только то, что она единственная жертва, которая может его опознать. На прошлой неделе с ней связались, чтобы сообщить, что мужчина, которого считают Романовым, был убит украинскими войсками в Броварах, «но я до сих пор не знаю наверняка, правда ли это».
В Тернополе, когда она водит Алексея на детскую площадку, он говорит другим детям: «Мою любимую собаку убили». Про папу он не знает. Даже если мы идем в магазин, он просит меня купить ему пончик. «Купи пончик для папы». 24 апреля у них была бы годовщина свадьбы. Тело ее мужа до сих пор не найдено. «Мы не можем его похоронить, мы не можем попасть в село, потому что село все еще оккупировано», — сказала она. Даже если оно будет освобождена, она не знает, вернется ли домой. «Воспоминания тяжелы», — сказала она. «Не знаю, как я буду со всем этим жить, но я все равно понимаю, что этот дом для нас построил мой муж. Я бы никогда не смогла заставить себя продать его».